Война Иллеарта - Страница 66

– Это не повод для шуток. Все мы будем совершать марш к Роковому Отступлению. Нам необходимо много времени, чтобы просто добраться туда. Восьми дней с трудом хватит, чтобы занять позиции.

– Ты много просишь, – медленно сказал Кеан.

– Ты можешь сделать это, – ответил Трой. – И по правде говоря, воины скорее пойдут на такое дело с тобой, неужели со мной. У тебя в помощи будут два Лорда и Стражи Крови, которые останутся у Каллендрилла.

Твое место занять больше некому.

Кеан хранил молчание. Несмотря на прямоту его плеч, казалось, что он сомневается. Трой склонился к нему и, перекрывая шум водопада, тихо сказал:

– Хилтмарк, если ты сделаешь это, я клянусь, что выиграю войну.

– Клянешься? – влез Вереминт. – А Презирающий знает, что ты связан с ним этой клятвой?

Трой не обратил на Лорда внимания:

– Я могу сказать, что если ты дашь мне шанс, я его не упущу.

Тяжелая улыбка пробежала по губам Кеана.

– Я слышал тебя, – сказал он. – Ты получишь свои восемь дней, если это находится в пределах человеческих сил и воли.

– Отлично, – обещание Кеана исполнило Троя чувством облегчения, словно теперь он был не один на своем узком суку. – Далее. Когда вы вступите в бой с Фаулом в долине Мифиль, вам необходимо заставить его отойти на юг. Прижмите его, загоните на Южную Гряду – чем дальше, тем лучше. И держите долину, пока он не соберет достаточно сил, чтобы атаковать вас. А потом летите стрелой к Роковому Отступлению.

– Это нам обойдется очень дорого.

– Не дороже, чем отпустить эту армию на север, когда мы на юге. – Кеан согласно кивнул, и Трой продолжил:

– И не дороже, чем позволить Фаулу достигнуть Отступления раньше нас. Что бы ни случилось, мы должны этого избежать. Если ты не можешь сдерживать его все восемь дней, тебе придется раскрыть, где мы, и привести его к нам, а не в Отступление. Мы постараемся протащить его последние лиги южного пути сами. Кеан снова кивнул, и морщины на его лице сжались. Чтобы его расслабить, Трой сухо сказал:

– Конечно, было бы лучше, если бы ты там просто сокрушил его и избавил нас от беспокойства.

Хилтмарк собрался ответить, но Лорд Вереминт прервал его. – Если таково твое желание, тебе следовало бы выбрать кого-то другого, а не старого воина и безранихинного Лорда, чтобы выполнять этот приказ. Трой собирался было ответно съязвить, когда услышал стук копыт, приближающийся с направления от Ревлстона. Теперь начало подниматься солнце – свет заплясал на голубой воде, льющейся с вершины водопада и туман в его глазах начал слабеть. Повернувшись, он увидел, что к нему едет Страж Крови Руэл. Руэл остановил своего ранихина касанием руки и сказал, не спешиваясь:

– Вомарк, Боевая Стража готова. Высокий Лорд Елена ждет тебя.

– Иду, – ответил Трой и повернулся к Кеану. На мгновение взгляд хилтмарка твердо встретил его взгляд. Разрываемый между нежностью и решимостью, он пробормотал:

– Клянусь богом, я заслужу то, что ты для меня сделаешь. – И, запрыгнув на спину Мехрила, двинулся прочь от озера.

Он сделал это так неожиданно, что почти налетел на гривомудрую Печаль. Она стояла недалеко в стороне, наблюдая за Мехрилом, как будто ожидала, что Трой сейчас ранит ранихина. Ненамеренно он направил ранихина прямо на нее. Но она шагнула в сторону как раз в тот момент, когда он остановился перед ней. Ее присутствие удивило его. Узнав ее, он затем подождал, когда она заговорит. Он чувствовал, что она заслуживала некоторой учтивости, которую он мог проявить.

Поглаживая нос Мехрила любящими пальцами, она сказала, словно что-то объясняя:

– Я сделала свое дело в вашей войне. Больше я делать ничего не буду. Я стара и нуждаюсь в покое. На ваших плотах я доберусь до Анделейна, а оттуда сама отправлюсь к дому.

– Очень хорошо. – Он не мог отказаться ей в разрешении плыть на плоте, но чувствовал, что это только подготовка к тому, что она хотела сказать.

После тяжелой паузы она продолжала:

– Отныне я уже больше не буду пользоваться этим. – Резким движением она сдернула с головы боевой шнур, неуверенно подержала его в руках, а затем протянула Трою, мягко сказав:

– Пусть между нами будет мир.

Не придумав достойного ответа, он без слов просто принял шнур. Но это вызвало у него укол совести, как если бы он его не заслуживал. Он засунул его за пояс и, освободив этим руки, изобразил для гривомудрой свое самое лучшее подобие поклона ранихийцев. Она поклонилась в ответ и сделала ему знак ехать дальше. Но когда он двинулся, она крикнула вслед:

– Скажи Кавинанту Кольценосцу, что он должен сокрушить Клыка-Терзателя. Ранихины взывают к нему. Они нуждаются в нем. Он не должен допустить их гибели. – Затем исчезла, скрывшись в тумане. При мысли о Кавинанте у него во рту возник привкус горечи, но он подавил его. Он оставил Кеана выкрикивать приказы, подстегнул Мехрила, и вместе с Руэлом проворной рысью поскакал по направлению к воротам Ревлстона. Пока он туда скакал, взошедшее солнце развеяло остатки затуманенности его видения. Стала видна великая рукотворная стена Твердыни, она блестела в свете восхода яркой славой, кот .рая заставила его почувствовать себя одновременно малым и великим. При виде этого он осознал верную безнадежность своего стремления пожертвовать собой ради Страны. Теперь он не мог себе этого позволить, а мог только надеяться, что того, что он собирался предложить, будет достаточно.

Была только одна вещь, за которую он не мог простить Кавинанта.

Это был отказ Неверящего принимать участие в сражениях.

Затем он преодолел последний подъем и обнаружил, что Лорды уже собрались перед воротами, чуть выше длинного, ровно выстроившегося массива Боевой Стражи.