Война Иллеарта - Страница 87

– Почему бы тебе не задать более подробный вопрос? – весело ответил юноша.

Трой отступился, поставленный в тупик, но через мгновение Лорд Аматин была готова продолжать.

– Амок, знание – это дверь и дорога к силе. Земная Сила отвечает только тем, кто знает, как ее вызывать. Как велико могущество Седьмого Завета?

– Он – кульминация Учения Кевина, – лукаво сказал Амок так, если бы отпустил тонкую шутку.

– Может ли это быть использовано в сражении с Презирающим?

– Сила есть сила. Она служит тому, кто ей обладает.

– Амок, – обратилась Аматин, затем заколебалась. Казалось, она почти боялась своего следующего вопроса. Но она утвердилась в своем решении и сказала это. – Содержит ли Седьмой Завет Учения Кевина описание ритуала Осквернения? – Лорд, осквернение не требует знаний. Оно всегда свободно идет в любую протянутую руку.

Аматин вздохнула, потом повернулась к Асураке и спросила совета у Старшего Хранителя по разделу Посох. Асурака переадресовала вопрос Дринишоку, но тот был не в своей стихии и не смог ничего ей предложить. Она резко повернулась к Кораймини. Вдвоем они недолго посовещались. Когда Асурака повернулась к Амоку, она робко сказала:

– Амок, другие Заветы обучают знанию пользоваться силой. Ты – сила Седьмого Завета?

– Я – дорога и дверь.

– Несешь ли ты силу в себе? – настаивала она.

Мгновение казалось, что Амок изучает допустимость этого вопроса.

Затем он ответил просто:

– Нет.

– Ты учитель?

– Я дорога…

Вдруг Лорду Аматин пришла новая идея, и она прервала Амока.

– Так ты – проводник?

– Да.

– Ты был создан для того, чтобы научить нас расположению каких-то знаний или силы?

– О, это уж как получиться. Можно долго идти по дороге, но так никуда и не прийти.

– Так где эта сила?

– Там, где следует быть любой силе – она скрыта.

– Что это за сила?

Смеясь, юноша ответил:

– Сила эта соответствует нуждам того, кто ее обретает. – Затем добавил:

– А те, кто знают ее, не имеют нужды в имени для нее.

Аматин обмякла и обернулась к Высокому Лорду. Ее худое лицо несло отпечаток поражения. Вокруг нее собрание лосраата вздохнуло, как будто люди почувствовали ее разочарование. Но Высокий Лорд ответила на взгляд Аматин, спокойно и уверенно выйдя вперед и утвердив Посох Закона перед Амоком. Сухим и конфиденциальным голосом она сказала:

– Амок, ты будешь моим проводником?

С неожиданной серьезностью, Амок кивнул.

– Да, Высокий Лорд. Если Белое Золото позволит.

– Не спрашивай у меня разрешения, – быстро сказал Кавинант. Но никто не слушал его.

Высокий Лорд улыбнулась, спросила:

– Куда мы пойдем?

Юноша не сказал, но сделал общий кивок к Западным горам.

– А когда мы пойдем?

– Когда только Высокий Лорд пожелает. – Запрокинув голову, он снова начал смеяться, как будто высвобождая переполнявшую его веселость. – Только подумай обо мне – и я к тебе присоединюсь. Смеясь, он поднял свои руки в загадочном жесте и исчез.

Или он скрыл себя сильнее, чем раньше, или передвигался быстрее; Трой не уловил последний его проблеск.

Вомарк обнаружил, что сильно сожалеет о появлении Амока.

Вскоре после этого собрание лосраата было распущено. Хранители Учения и Изучающие раздела Посоха поспешили обратно, анализируя то, что случилось, а Дринишок приказал всем своим Изучающим и преподавателям спуститься на тренировочные поля. Елена, Морэм и Аматин пошли с Кораймини и Старшим Хранителем раздела Посох Асуракой в главную библиотеку. В несколько мгновений Трой, Кавинант и Баннор оказались единственными людьми, оставшимися в чаше. Трой чувствовал, что ему следовало бы поговорить с Кавинантом; были вещи, которые ему нужно было понять. Но он боялся, что будет не в состоянии сдержать свой темперамент, поэтому он тоже удалился, оставив Баннора помогать Кавинанту выбраться из сетки. Он хотел поговорить с Высоким Лордом, спросить у нее, почему она сделала такое безрассудное предложение Амоку. Но он не мог распоряжаться своими эмоциями. Он выбрался из приветственной и зашагал большими шагами по одной из веток по направлению к комнатам Дринишока.

В кладовке Старшего Хранителя боевого учения он съел немного хлеба и мяса и выпил из фляги весеннего вина, стараясь рассеять смутное черное предчувствие дурного предзнаменования, которое было дано ему Амоком. Идея Елены скитаться где-то с этим парнем, охотясь за таинственной и возможно бесполезной силой в то время, когда она была нужна буквально везде, заставляла его расстроено скрежетать зубами. Его сердце стонало от предчувствия, которое говорило ему, что он теряет ее. Страна собирается ее потерять. В поисках моральной опоры он потребил великое количество весеннего вина. Но это не сделало его более стойким. Его мозг был в смятении, как будто ветра опасности закручивали его.

Сразу после полудня он отправился искать Лордов, но один из Хранителей Учения вскоре сказал ему, что они закрылись с Асуракой и изучают связь через прут ломильялора. Он спустился на землю, свистнул Мехрила и поскакал прочь от Ревлвуда, с Руэлом возле него. Он хотел посетить могилу того Изучающего, который вызвал его в Страну.

Кавинант сказал: «Вовсе не ты – тот, на кого они возложили всю свою веру. Это Изучающий, который вызвал тебя». Трою нужно было подумать об этом. Он не мог просто так отбросить эту возможность. Одной из причин, по которой он не доверял Кавинанту, была та, что в первый раз Неверящий был вызван Друлом Камневым Червем по подсказке Лорда Фаула. Имеет ли природа вызывающего какую-либо связь с тем, кто вызывается? Далее, Кавинант как-то странно относился к этому Изучающему, как если бы он знал о том молодом человеке что-то, чего Трою было не известно. Трой отправился к месту своего вызова в Страну, надеясь, что этот физический фон, конкретное место Тротгарда успокоит его неопределенные страхи и предчувствия. Он нуждался в том, чтобы вновь обрести свою уверенность. Он знал, что не может пытаться изменить решение Елены следовать за Амоком, если не верит в себя.