Война Иллеарта - Страница 140

140

Утром, пока Амок недолго отсутствовал, Кавинант пристально осматривал окружающую местность.

Компания отправившихся на поиски Завета продвигалась по низинам Тротгарда с небольшим уклоном вверх. Они направлялись несколько южнее, чем на запад, почти параллельно руслу реки Рилл в сторону Западных гор. Западный край Тротгарда, до которого было еще около шестидесяти или шестидесяти пяти лиг, располагался на три тысячи футов выше, чем долина Двух Рек, и местность постепенно поднималась к горам. Компания Высокого Лорда постепенно поднималась вверх. Кавинант мог ощущать их ослабленный подъем, ощущать, как они ехали через лесистую местность, охваченную осенью, сверкающую оранжевым, желтым, золотым, красным пламенем листьев, и через сочные травянистые склоны, где изломы скал, оставшиеся от древних войн в Больном Камне, были покрыты густым вереском и тимофеевкой, как здоровая новая плоть вокруг раны, зеленеющая от здоровья.

Он ясно мог видеть вокруг суть выздоровления Тротгарда. Скрытые покрывалом травы и деревьев, не все повреждения от последней войны Кевина были залечены. Время от времени всадники проезжали возле гноящихся бесплодных участков, которые все еще отвергали все старания залечить их, и холмов, которые, казалось, лежат неудобно, как неверно вправленные сломанные кости. Но работа Лордов все же явно производила животворный эффект. Воздух Тротгарда был бодрящим, живительным, пропитанным жизненностью. По очень немногим деревьям было заметно, что их корни уходят в когда-то оскверненную почву. Новый Совет Лордов нашел прекрасный способ исстрачивать свои жизни.

Из-за того, что он тоже страдал, Тротгард тронул сердце Кавинанта. Он обнаружил, что полюбил его и доверяет ему. К тому времени, когда солнце перевалило через полдень, он уже не хотел никуда уходить отсюда. Он хотел только бродить по Тротгарду, желательно один, без каких-либо забот о Заветах, кольце или сражениях. Его как бы приглашали к отдыху.

Амок оказался весьма подходящим проводником для подобных путешествий.

Хранитель Седьмого Завета передвигался веселым мальчишеским шагом, который скрывал тот факт, что шаг, установленный им, был вовсе не ленивым. И хорошее настроение бурлило в нем неудержимо. Он пел длинные песни, которые, как утверждал, выучил от легендарных элохимов, песни столь чуждые, что Кавинант был не в состоянии различить ни слов, ни предложений, но все же на удивление заставляющие полагать, подобно лунному свету в лесу, что вызывают почти восторг. И еще Амок рассказывал истории о звездах и небесах, весело описывал небесный танец, как если бы танцевал его сам. Его радостный голос рассыпал комплименты окружавшему обилию жизни, остро свежему вечернему воздуху и закатному пожару деревьев, оплетая своих слушателей словно чары, гипноз.

Однако когда в Тротгард спустились сумерки, он внезапно исчез, оставив компанию Высокого Лорда без провожатого. Кавинант был выведен из своих раздумий. – Где?

– Амок вернется, – ответила Елена. В сумерках нельзя было определить, смотрела ли она на него, через, в или мимо него. – Он оставил нас только на ночь. Спускайся, Юр-Лорд, – сказала она, спрыгнув со спины Мирхи. – Надо отдохнуть.

Кавинант последовал ее примеру, оставив свою лошадь на попечение Баннора. Мирха и два других ранихина ускакали, разминая ноги после дневной прогулки. Потом Морин пошел к реке Рилл за водой, а Елена начала разбивать лагерь. Она достала небольшой горшочек со светящимся гравием и использовала эти огненные камни, чтобы приготовить скудную пищу для себя и Кавинанта. Ее лицо следило за действиями рук, но странная чуждость ее зрения была далеко, как если бы в свете гравия она читала о событиях на другом краю света.

Кавинант внимательно наблюдал за ней, даже ее простейшие действия очаровывали его. Но пока он изучал ее гибкую фигуру, уверенные движения, расфокусированный взгляд, он пытался восстановить свое самообладание, пытался вернуть себе представление о том, где он с ней стоял.

Она была для него загадкой. Изо всех сильных и образованных людей Страны она выбрала его в сопровождающие. Он изнасиловал ее мать – и все же она выбрала его. В Мерцающем озере она его поцеловала – память об этом причинила боль его сердцу. Она выбрала его. Но не из гнева или желания наказать – не по какой-либо из тех причин, которые одобрил бы Трелл. Он мог видеть в ее улыбке, слышать в ее голосе, чувствовать в окружавшей ее атмосфере, что она не имела намерения причинить ему зло. Тогда почему? Из-за какого тайного замысла или страсти она пожелала его компании? Ему надо было знать правду. Но при этом он наполовину боялся ответа.

После ужина, отхлебывая из кувшина вино, по другую сторону светящегося гравия от Елены, он собрал свое мужество, чтобы спросить ее. Оба Стража Крови удалились из лагеря, и он был спокоен, что ему не придется состязаться с ними. Запустив пальцы в бороду, напоминая себе об опасности ощущений, он начал с того, что спросил ее, узнала ли она что-нибудь от Амока.

Она беззаботно покачала головой, и ее волосы образовывали при этом в свете гравия венец вокруг ее головы. – У нас еще несколько дней пути до Седьмого Завета. Будет достаточно времени для расспросов Амока. Он принял это, но не это было нужно ему. Собрав всю свою выдержку, он спросил, почему она выбрала его.

Она пристально смотрела на него некоторое время, прежде чем произнесла:

– Томас Кавинант, ты знаешь, что не я выбирала тебя. Ни один из Лордов Ревлстона не выбирал тебя. Друл Камневый Червь осуществил твой первый вызов, и направлял его при этом Презирающий. Таким образом, мы – твои жертвы, так же, как ты – его. Хотя возможно и то, во что верит Лорд Морэм – возможно, это был выбор Создателя Земли. Или, возможно, Старые Лорды… возможно, Высокий Лорд Кевин имеет некоторое влияние за пределами своей могилы. Но я не делала никакого выбора. – Потом ее тон изменился, и она продолжала. – Хотя, однако, я все же выбрала…

140